Всех слов онемение...

(шестая жена)

– ...и вот он лежит на мне и шепчет, прямо в ухо мне шепчет, ты, мол, мой любимый кинокритик... это я-то! Ты мой любимый ангел с рукоположенным телом мадонны, ты – мой любимый редактор сценарных поправок. Ты мое маленькое – это я-то, сто семьдесят четыре сантиметра! – маленькое мое нежное божество, моя полицейская принцесса, ты моя многоопытная невеста, мой снайперный глазастый зритель, ты – королева моих явных снов! И дальше он мне крикливо шепчет: «Я люблю тебя до онемения всех слов!» Просто, говорит, до всех слов онемения...

Мы сидели с Беллой в «Генацвале» на Арбате. Я сидел на правах «лучшего друга-свидетеля семьи», Белла – как подозревающая...

Два года назад режиссер Немых начал снимать какой-то свой документальный проект: «Силовые женщины», сериал о женщинах в силовых ведомствах России. На этих съемках он и встретил одну из своих героинь, Беллу Белоцерковскую, то ли генерала, то ли, наоборот, генерала-лейтенанта чего-то специального военного и полицейского. Гнусный Немых оценил не только дивное сочетание имени-фамилии – Белла Белоцерковская – кроме этого Немых понравилась подкительная грудь Беллы, ее туго затянутые в форменную юбку бедра, рафинадная – натуральная! – улыбка, и, разумеется, «изумрудный блеск ювелирно прекрасных глаза!» Позже Немых таинственно сообщил мне, «Белла натуральная везде и всюду, она только волосы басмой подкрашивает, Белла мадонноподобна!» Дальше последовало неотвратимое, Немых незамедлительно развелся со своей пятой Ириной, ради всего святого подформенного Беллы. Я понимал Немых, прекрасная Белла действительно была подобна мадонне...

– И в чем же дело, он же тебя так любит... – явно тайно я завидовал Немых, – любит до деревянного напряжения решительной мышцы...

– Немых скоро шестьдесят лет, юбилей! И в этой связи у него какая-то омерзительно красивая и безобразно молодая Клара без конца берет какие-то нескончаемые интервью. И я подозреваю, что кроме интервью, она берет у него еще что-то!

В этом месте Белла беззвучно, но видимо заплакала, и я протянул ей сразу две салфетки. На правах «лучшего друга семьи» из пяти случаев, я был уже в трех подобных, шестая Белла была четвертой, я знал, что будет дальше и у меня были готовы ответы на все вопросы. Спрятавшись за броней салфеток, мысленно сорвавшись в пропасть, Белла пробубнила из своей бездны:

– Я боюсь, он бросит меня, уйдет к этой Кларе, этой молодой... – с твердой ненавистью Белла выговорила слово.

– Не бросит, видел я эту Клару, он тебя любит без памяти, вон, все слова забыл...

– Она на двенадцать лет моложе меня! – Белла «следовательски зло» смотрела на меня прекрасными глазами, полными дрожащих зеленоватых слез. Из свидетелей я мог перейти в статус подозреваемого, более того, – виновного, двенадцать лет – это не шутки. Аргумент обвинения был убийственный, но мои контр-доводы защиты были наготове:

– У тебя бедра шире, ты притягательнее, и ты – генерал!

– Генерал-лейтенант!

– Тем более! Мало того, что генерал, так еще и с довесочным лейтенантом! С бедрами! 

Приобняв, я мысленно перебрал всех бывших Немых: Стелла, Дарья, Светлана, Дарья Вторая, Ирина, Белла... На Белле я сильнее сжал мысленные объятия и содрогаясь, сообразил, девушки с именем Клара в этом жениховском трофейном списке не было...

С надеждой и ужасом, я понял, седьмая жена Немых была неизбежна как айсберг «Титаника», как искра «Гинденбурга», катастрофа была неминуема. Но Белле я сказал другое...

(Мой любимый Арбат, любимый мой «Генацвале», 10 апреля 2022 г.)