Быльная история.

(Лето в Одессе? Зима в Москве?)

Она всю жизнь прожила у моря, в Одессе, но мечтала жить еще и в Москве. Он всю жизнь прожил в Москве, но мечтал жить еще и у моря, в Одессе. Головастиками зеленых огоньков они вместе плавали в мировом сетевом океане. Не подумав, он решился и написал ее подруге во Львов, в письме кратко изложил интимное, то есть, самое главное о себе: здоровье, возраст, доход, жилье. Он был обременен опытом множества гражданских браков, о чем умолчал, и алчным, вездесующим котом с жестоким, но женским именем Жадина, он же Говядина, что подчеркнул.

Через подругу она ответила ему схожим письмом. У нее была квартира на бульваре, «который заканчивался почти морем», нервная собачка Дусечка и тяжелая история с не рожденным ребенком – измученная жизнью, она ничего не скрывала.

Они решили встретиться на нейтральной территории, у подруги, во Львове. Паталогически боясь летать, он поплелся поездом. Вместе со всеми жадинско-говядинскими делами, сдал Жадину-Говядину вздохнувшей матери и поплелся. По дороге думал: «А не дурак ли я в мои сорок пять лет?» Но пока выходило, что нет, не дурак. «Не женюсь, так Львов посмотрю»

Они встретились, совместно подавив первые мгновения неловкости и стыда. За греческим салатом, белорусским борщом и котлетами по-киевски деликатно разглядывали диковинное – себя. Он понравился ей, но она почувствовала его настроение, он понял это, отметив попутно: «Проблема умных в том, что им не бывает одиноко». После обеда гуляли, принужденно разговаривая ни о чем. Ночь он провел в гостинице. «А как же квартиры? Оформлять нотариально? А наши мамы? Лето в Одессе? Зима в Москве? А ее работа? А моя? А Дусечка с Жадиной? Боже, ну какая любовь в сорок пять?» Уснул, ничего не поняв.

Назавтра был день, заполненный пустотой разглядывания Львова. Не сговариваясь, они не поделились ночными мыслями и оказались вне мизансцены. А вечером он улетел в Москву. В самолете думал о том, чтобы написать рассказ, но рассказы его, не совпадая со временем, были не нужны в России. С другой стороны, ни одна англо и даже саксонская голова не смогла бы перевести на английский ни былинность сюжета, ни пыльность героев «Быльной истории». Однако, кроме Львова, была и другая приятность, – предвкушение встречи с родным котом.

Уже нелюбопытная мать, передавая «из рук в руки» хмурого Жадину-Говядину, в очередной раз посоветовала сыну сократить двойное имя и переименовать кота в Жратину. На этом, так и не начавшись, всё закончилось.

(Июнь-июнь, 2006-2019, Москва – Одесса – Львов – Москва)